Долго и много можно было бы говорить об этом оригинальном и интересном старце, но я расскажу лишь о некоторых его высказываниях, которые запомнились на всю жизнь.
     Один из заключенных обратился к нему со следующими словами: - Отец Михаил, я Вас называю "отцом" не потому, что Вы священник, а потому, что Вы старик, Вы все же должны согласиться, что в наш век стремительного развития материалистической науки и техники, для религии остается все меньше места.
     Вы извините меня, но мне тяжело понять, как Вы, человек, безусловно, высоко образованный, можете сочетать веру в абстракцию, в Бога, с эволюционной теорией Дарвина и верить в библейский миф о создании мира и человека, после убедительного доказательства о происхождении человека от обезьяны?
     Все до одного мы, как говорится, "навострили уши". Задавший вопрос победно смотрел на товарищей. Отец Михаил засмеялся.
     Тот же голос: - Вам мой вопрос показался смешным?
     Священник: - Совсем нет! Я рассмеялся по другой причине. Мне припомнился случай, который случился с нашим академиком Иваном Петровичем Павловым, о котором он сам рассказывал. В годы военного коммунизма, когда миллионы людей гибли от голода и тифа, когда не было ни хлеба, ни топлива, а в домах ни света, ни воды. Казалось, что Россия в глубокой агонии от объятий марксистских доктрин. Академик Павлов в это страшное время старался быть в постоянном общении с Богом: он систематически посещал, как говорил, "свою" церковь, откуда выходил подкрепленным, бодрым, духовно приподнятым. Однажды, обессиленный от голода, он присел отдохнуть на ступеньках церковной паперти. Рядом проходил красноармеец. Посмотрев на бледное, изможденное, восковое лицо Павлова, он остановился и, не зная кто перед ним сидит, спросил:
     - Что, отец, в Церковь собрался?
     Павлов утвердительно кивнул головой.
     - И что ты... в Бога веруешь? - продолжал красноармеец.
     - Верую, - ответил Павлов.
     Красноармеец с презрением взглянул на него, покачал головой, зевнул и произнес: - Эх, темнота, темнота!
     По камере разорвался молнией смех. В ту же минуту открылся "волчок" на двери камеры. Глаз дежурного по коридору внимательно всматривался в притихших заключенных. Когда "волчок" закрылся, узник, который задал вопрос и перед тем так самоуверенно смотрел на окружающих, приник.
     Священник обратился к нему: - Своим вопросом Вы затронули столько тем, что ответить на них несколькими словами невозможно, но все же постараюсь не злоупотреблять Вашим вниманием. Во-первых, как я, являясь по Вашем льстивому замечанию "безусловно образованным человеком, могу соединять веру в Бога с эволюционной теорией Дарвина? Отвечаю: соединяю это так же само, как соединял и сам автор этой эволюционной теории. Из его биографических и автобиографических материалов, которые, как тут уже упоминалось, так старательно скрываются от советских людей, мы знаем, что чем внимательнее изучал он природу, тем более накапливал материалов, чем глубже вникал и постигал ее тайны, тем тверже он проникался верой в Творца и преклонялся перед необъятной мудростью Его творением. Поскольку тот, кто знает очень много, становится настолько мудрым, что начинает сомневаться в содержании и ценности человеческих знаний.
     Во-вторых. Ваша фраза о "материалистической науке" методически и логически неверна. Нет науки материалистической или идеалистической. Наука - это стремление человеческого разума к познанию истины, стремление это бесконечно! Конечная цель этого стремления - познание абсолютной истины - недостижима, так как абсолютная истина в Боге, и человек, - постигший эту истину, должен уподобиться Богу. В своем стремлении к познанию истины человечество идет наощупь, спотыкаясь, теряясь, попадая в тупики и закоулки и снова возвращаясь вспять, чтобы продлить свое продвижение к правильному направлению. Можно ли считать тот или иной пройденный этап, или полученный результат за последнее слово науки? Разумеется же нет! В третьих, - материализм - это суеверие, характерное и неизбежное для определенного исторического этапа в развитии человеческой мысли. В связи с дальнейшим накоплением человеческих знаний и эволюцией наших представлений - материалистические суеверия будут являть собой лишь исторический интерес, как закономерная ошибка человеческой мысли в стремлении к познанию истины. Марксисты считают материализм лишь слагающей частью марксизма, а последний основан не на доказательствах, а на доктринах. Надеюсь, что содержание этого слова вам известно.
     Голос с места: - Я не знаю, что надо понимать под этим словом, пожалуйста, объясните!
     - Слово "доктринер" - французское. Под этим словом понимают людей, что придерживаются оторванных от жизни правил и не считаются с живой действительностью. Иначе говоря - начетников-схоластиков. Итак, друзья, продолжим нашу беседу дальше. Догмы религии всегда постоянны и жизнеутвердающи, а догмы марксизма (если их лишь можно назвать догмами) изменчивы, "диалектичны" и их каждый воспринимает и изъясняет по-своему. Вы уверенны в том, что материя материалистична? - Обратился священник к мужчине, который задал вопрос.
     - Вы хотите узнать, уверен ли я, что белое есть белое, а черное есть черное? Разве материя может быть не материалистической? - ответил он.
     - Я задал Вам этот вопрос неспроста, - продолжал отец Михаил. Наука сейчас подошла к меже, на которой стирается грань между материей и энергией. Что такое электрон? Что такое так званные элементарные частицы, космические лучи, фотоны света, электромагнитные радиоволны? Что такое электроток? Современная физика говорит, что электроток - это поток электронов. Если вы принимаете электроны за мельчайшие твердые частички материи, то ошибаетесь. Физика говорит, что заряды наимельчайшие частички энергии, волны энергии. Значит, электроток - это поток электронов, волн энергии, он нематериальный, но убивает, приводит в движение поезда, станки, машины. А фотоны света, которые мы все до одного чувствуем и которые дают жизнь всему живому - разве это материя? Современная физика на это утверждение отвечает возражением. Как, где, когда проведена граница между материей и энергией? Разве можно быть уверенным в том, что скоро понятие "материализм" не изменится новым понятием энергизма"?
     Вы, наверное, знаете, что атом радия, превращаясь в радон, отдает 490 миллионов калорий тепла. Если один атом вмещает в себе такую гигантскую энергию, то спрашивается, сколько же энергии вмещают в себе физические тела, которые состоят из атомов. Излучение энергии таким веществом как уран происходит на протяжении миллиардов лет без каких-нибудь ощутимых изменений его в массе. Практически оно бесконечно. Радий распадается на половину за 1600 лет. Вот почему я вас спросил, уверены ли Вы в том, что материя материалистична. Как видите она - воплощение энергии. Будет ли этот вывод науки ее последним словом. Разумеется же, нет! Об этом я Вам скажу в дальнейшем. Но что вы понимаете под словом "материя"? - Все то, с чего состоит видимый и невидимый нами мир, - ответил собеседник, задававший вопрос. - Но видимый и познаваемый нами мир состоит лишь из тех элементов, которые известны нам по таблице Менделеева. Вы это имеете в виду? Водород, кислород, азот...
     - Нет! Товарищ ответил вам неверно. Материя - это философская субстанция, - заметил узник, который был преподавателем марксизма-ленинизма.
     - Ну вот, как видите, - продолжал священник, - материя оказывается "философской субстанцией", т.е. понятием довольно философским неопределенным, абстрактным. Поскольку вы привыкли доверяться больше "авторитетам", чем возлагаться на собственный разум, я приведу вам слова не с "белогвардейского журнальчика", а из очерка "Час Короленко" вашего, как вы его называете, "пролетарского" писателя Максима Горького. В этом очерке вы могли бы прочитать о материализме следующее: "материализм искушает своей простотой. Он в особенное и обвораживает тех, кому лень самостоятельно думать". И дальше: "материализм - банкротство разума, который не может вместить всего разнообразия жизни".
     Вспомните, с какой убежденностью материалисты второй половины XIX века и первой трети XX столетия навязывали нам "теорию Канта-Лапласа". Вспомните, как те, кто ссылался на последнее слово "материалистической науки" "объясняли" зарождение и развитие Солнечной системы: первичная туманность сжималась, ставала все плотнее и плотнее, создалось ядро нашего Солнца, а при оборотах от него отрывались "куски" будущие планеты. Чем большей была масса такого "куска", тем дальше он, по законам физики, должен быть отброшенным от Солнца, и наоборот - чем меньше был "кусок" тем ближе был он к Солнцу.
     Все казалось просто, логично, убедительно. Но для всякого мыслящего человека в этой теории было огромное количество "белых пятен". Например, почему планета Марс, которая имеет гораздо меньшую массу, чем наша Земля, вопреки закону центробежной силы, отброшена от Солнца дальше чем Земля? Почему планета Венера, почти равная по массе Земле, - расположилась гораздо ближе к Солнцу? Почему планета Нептун, которая имеет гораздо меньше массу, чем Юпитер, находится дальше от Солнца? Почему одна из самых "маленьких" планет - Меркурий - находится ближе всех к Солнцу, а другая, "карликовая" планета Плутон, которая лишь немного больше за Меркурий находится на самой окраине нашей Солнечной системы?
     Видите сколько "почему" рождает эта "теория" Канта-Лапласа, которую материалисты принимали, как аксиому и на которой основывали свое мировоззрение.
     Голос с места: - Если все то, что Вы сказали, отвечает действительности, то почему об этом нигде не было объявлено? Мы, до самого последнего времени, в беседах с трудящимися на антирелигиозные темы объясняли им образование нашей солнечной системы именно согласно этой теории.
     - Почему же работники отделов агитации и пропаганды при райкомах партии утверждали тезисы наших лекций?
     Священник: - На Ваше "почему?" можно ответить двояко - или те, кто утверждал тезисы Ваших лекций были настолько же осведомлены, насколько и вы, или же они сознательно шли на обман ваших слушателей, используя их неосведомленность и отсутствие свободы критики.
     Но мы с вами отклонились немного в сторону, продолжал священник. Я хочу ответить на сделанное тут замечание, что в связи с развитием науки, для религии остается все меньше и меньше места. Вы тут опускаете из вида одно чрезвычайно влажное обстоятельство. Современная наука не отображает внутренних переживаний человека: она не может сказать, что хорошо, а что плохо, что прекрасно, а что искажено. Суждение об этом принадлежит глубинам человеческой души. В человеческом сердце не все "механика". Оно все-таки страдает, обливается кровью от боли. Наука и религия не только не антагонистичны, а более того, наука и религия перекликаются между собой. Настоящая наука, а не научное суеверие ведет нас к космологическому восприятия религии, к ее постулатам и не только не будет удалять, а еще больше приближать нас к Богу ...
     Голос с места: - Если сейчас самозарождение живых организмов на Земле невозможно, то это не значит, что оно не могло состояться, когда на ней были совершенно другие условия. Наука сейчас со всей очевидностью показывает, что при определенных условиях кислород, углерод, азот и другие элементы вступают между собой в связь и создают простейшие белковые молекулы. Эти белковые сочетания на протяжении долгой эволюции, через много миллионов лет явились тем основным материалом, с которого образовались все до одного организмы.
     Отец Михаил молча взглянул на нового собеседника, покачал головой, устало вздохнул и сказал:
     - Вы все-таки верите, что живое образовалось с неживого, с мертвого. Допускают, что в лаборатории, когда-нибудь химикам удастся синтезировать простейшие виды белков, но от этого образования до хотя бы живой бактерии - непроходимое расстояние. Меня удивляет варварское упрощение, кретино-подобный схематизм в суждении о величайшем процессе создания и развития живой природы. По-вашему получается, что первично образованные простейшие белковые вещества со временем, пройдя ряд процессов синтеза и распада, непрестанно усовершенствовались, усложнялись и, вдруг эти белковые комочки... стали обретать свойства живых организмов, мельчайших бактерий, а от них пошли другие и так далее, пока белковый комочек в своем развитии завершился образованием человека, так что ли?
     В камере раздался смех и в тот момент дискуссия была прервана: раздался лязг отбрасываемого засова - началась раздача обеденной баланды. Камера зашевелилась. Все до одного, кто лежал, поднялись и начали удобнее рассаживаться на полу.
     Раздались выкрики: - Староста! Староста!
     Староста камеры еле пробрался через тела заключенных к дверям. Пятеро человек стали в цепочку.
     - Смотрите друг за другом, чтобы кто-нибудь "не закосил" лишнюю пайку, - произнес староста.
     Мисок не хватило. Раздача шла медленно, несмотря на то, что "второе блюдо" (маленький черпачок каши) давалось всегда с баландой.
     В камере, рассчитанной на 25 человек, находилось 166. Одни нетерпеливо кричали к другим: "Ешьте скорее! Не задерживайте! Сдавай миски! Не облизывай!" Миски, которые освободились, погружались в ведро с теплой водой и тут же снова пускались в оборот. Староста отсчитал пайки, чтобы раздатчики из "друзей народа" не "закосили" лишней порции для своих дружков "блатарей".
     Долгожданный обед не удовлетворил ощущение голода. Для "зэков" на протяжении суток было два желательных момента: утренняя раздача хлебных пайков и обед. Ужин, состоявший из гнилой селедки или миски баланды, в расчет не принимался. После обеда каждый мысленно подсчитывал сколько часов осталось до утра, когда можно будет, расправиться с пайком хлеба, хотя бы немного заглушить ощущение голода, а о следующем обеде уже и не мечтали: до него было так далеко, бесконечно долго, целых двадцать четыре часа.
     Рядом со мной, на полу, сидел врач, арестованный по обвинению в "групповом отравлении Максима Горького". В ожидании своей пайки он заговорил со мной.
     - Вы видели как я смеялся, знаете над кем? Над самым собой! Ведь я очень настойчиво и фундаментально изучал микробиологию, зоологию беспозвоночных, физиологию, анатомию. Изучал под микроскопом колонии микробов и представителей класса "амебы" Удивлялся сложности и разумности их строения и проявлений их жизнедеятельности. У меня в то время даже не возникал вопрос, как с мертвой белковой молекулы могли возникнуть эти живые особи, что поражали целеустремленностью своего строения. "Теорию" о самозарождении жизни на земле нам навязывали, как аксиому, не подлежащую никакому сомнению. Она была удобной для нас, поскольку ясно, просто и убедительно отвечала на запросы разума.
     Мы росли язычниками: нас заставляли верить в непогрешимость Маркса, в святость Ленина и Сталина, в истинность неизменных законов марксизма - ленинизма - сталинизма. Слова священника для моего разума, не привыкшего к противоречиям, возражениям, дискуссиям были для меня откровением.
     Задумываясь о причине этой общей доверчивости и однородности восприятия, я прихожу к выводу, что причина лежит как во всей системе советского образования, начиная от начальной школы и заканчивая высшими учебными заведениями, так и во всем образе жизни советских людей. Система образования не преследует цели развития способности критично мыслить, сомневаться, а, наоборот, стремиться подавить в себе малейшую склонность, даже намек на возникновение всего этого, но ведь без критического подхода, сомнения нет прогресса. Преподавание сводится к заучиванию "отсюда-досюда" определенных положений дисциплин, которые изучаются. И эти положения - догмы не подлежат никакому сомнению.
     Попробуйте высказать сомнение или несогласие с то или иной трактовкой вопроса и Вы в тот же час почувствуете враждебно - неприязненное отношение со стороны преподавателя. В случае дальнейшей "оппозиционности" Вам гарантируется соответствующая характеристика и неудовлетворительный бал при зачете знаний. Он говорил, я слушал, но оба мы внимательно и нетерпеливо следили за процедурой "кормления зверей" и с вожделением ожидали своих паек.