 |
|
| 12. «ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ СВЯЩЕННИКУ...» |
|
|
В маленьком подмосковном городке Струнино этот человек появляется несколько раз в году, чтобы без устали принимать жаждущих исцеления и помощи. Он называет себя то «монахом Феодором», то «схимонахом Феодосием», говоря, что подвизался в Троице-Сергиевой Лавре. Местное население почитает его за «старца», «святого человека», «прозорливого», к нему ходят и стар и млад, и даже кое-кто из прихожан местного храма. В распоряжение этого высокого, крепкого, безбородого человека в подряснике предоставляется квартира, как, впрочем, и в Орехово-Зуеве, и в Москве, и в Иванове, где у него также созданы «базы» для приема «паствы».
Жизнь и дела этого «старца» тщательно скрываются от посторонних глаз, окружающие его пожилые женщины зорко следят, чтоб не затесался кто-нибудь «чужой» в ряды «чад», хотя охотно рассказывают, что он бывший врач-гинеколог, за грехи вымоливший себе у Господа тяжкую болезнь... Да и сам Феодор не всякого примет, а по какому-то ему одному известному критерию – очевидно, по способности человека безоглядно и некритично поверить в его «святость».
Когда мы идем за разрешением мучающих нас вопросов не в храм, не к священнику, руководствуемся в трудных случаях не святоотеческими писаниями, а, не взяв благословения на то у батюшки, ищем чуда у «старцев», «блаженных», то очень велик риск попасть в сети лжестарцев, которых в наше смутное время развелось очень много. Действуют они, как в тоталитарных сектах, подавлением личности, лишая человека свободы воли, дарованной Господом, – лишая того, что отнять никто не имеет права.
О том, в какую духовную беду может попасть человек, хоть ненадолго допустивший духовную беспечность, рассказ молодого прихожанина В.:
«Как-то, будучи в Орехово-Зуеве, пожаловался я одной знакомой женщине на донимавшую меня время от времени страсть к винопитию.
– Тебе надо в Струнино съездить, к схимонаху Феодосию, – сказала она, – он старец, юродивый, молитвой лечит, будущее предсказывает.
Увидев, что я колеблюсь, добавила:
– Не сомневайся, к нему и учителя, и профессора из Москвы ездят – такой замечательный старец, прозорливый!
Я не рискнул все же ехать без благословения своего духовника и рассказал ему о «монахе Феодоре», или просто «отце Феодосии». Он сказал лишь: «будь осторожен», но тут что-то его отвлекло и разговора не получилось. А мне так хотелось попасть к «старцу» и поскорее получить помощь, и я слукавил перед своей совестью – убедил себя, что батюшка мой все же благословил ехать в Струнино.
Но впервые Феодосия я встретил в Орехово-Зуеве, где собралось много народу. Возбужденно рассказывали о чудесах: мысли читает, поезд остановил. Одна женщина не послушала его, поехала без благословения. «Не доедешь»,– сказал старец. И точно – провод оборвался, встала электричка. «Это ОН провод порвал»,– говорили женщины.
Меня старец подкупил внешним смирением, прозорливостью и нерассуждающей щедростью: узнав, что не хватает денег на издание акафиста, не глядя, дал мне довольно значительную сумму денег. Немного меня смущало, что, как рассказывали, он во всех почему-то видит беса, или порчу, но подумалось: может, и в самом деле так, времена-то нынче предконечные, и мы многого не видим...
Взялся он меня лечить... Смотрит на икону Божией Матери и «общается» с ней, а потом – мне в глаза смотрит, да так, что никак не могу оторваться от его взгляда. Чувствую: хребет мой начинает трещать, потом ощутил вытягивающую боль из таза, будто у меня изнутри вытаскивают что-то, а ведь Феодосий ко мне и не прикоснулся.
За общей трапезой пили много вина, и водки, и спирта. Феодосий над водкой молитвы читал. Некоторых женщин заставлял по целой бутылке выпивать. Ее рвет, а он говорит:
– Еще, еще пей, это из тебя бесы выходят!
За трапезой вольные разговоры, вдруг начинает обличать людей как бы не своим голосом, а то лаврского старца Наума ругать начнет!
Перед уходом говорит мне:
– В следующий раз бутылочку водки привози. Помолюсь – будешь пить по ложке – легче будет. Исцелишься.
Но после его молитв и питья «освященной водки» – не знаю, как и назвать – такие страсти начались! Не то что не избавился от привычки к винопитию – она чуть не погубила меня. До запоя дошло. В отчаянии примчался я к «отцу Феодосию»:
– Что мне делать?! Я весь бесами облеплен!
– А как ты думал,– отвечает «старец»,– ведь я их растревожил!..
И снова – молитвы, «исповедь» (только потом подумал я: а какое право имеет он исповедовать, ведь даже если он монах, как говорит, но ведь не иеромонах, а в то время я был как бы загипнотизирован и принимал все, что делает Феодосий, на веру). Достал старец святого масла, всего меня помазал, в том числе и интимные места (лишь потом я опомнился – ведь это кощунство!). А потом начал наставлять:
– Блудного греха не бойся. Все блудят, и епископы тоже. Это естественный грех! И если ты будешь – ничего! И грех содомский – это ерунда!
Потом добавил:
– Только смотри, не исповедуй никому, а то я лечить не буду!
А потом «старец» стал меня уговаривать лечь с ним в постель, как я понял, на содомский грех хотел соблазнить...
Я уже слышал нечто подобное, да верить не хотел. А теперь – ужаснулся и подумал: «Если что, грохну сейчас его!»
Он, видно, услышал мою мысленную угрозу. Сразу прекратил соблазнять меня и говорит:
– Зачем ты хочешь меня убить? Я тебя специально искушаю, чтобы укрепить в вере! Показать тебе хочу, что грешить будешь еще много...
Но это не было искушением. Его блудные слова, матерная ругань, «уживающаяся» с молитвой (от такого чудовищного мата, который я слышал от «старца», за всю жизнь не откаешься!), говорят об ином. После того посещения около месяца блудные помыслы меня донимали. И только когда исповедовался, покаялся в том, что прельстился лечением у этого лжестарца – легче стало.
И понял я, что должен рассказать другим, что со мной произошло. Ведь Феодосию очень многие верят безоглядно. Я не знаю, со всеми ли делает он то, что пытался со мной, но ведь не то что монах – любой православный христианин даже в мыслях не может допустить подобного! А тут – люди, окружающие его, так боготворят своего «старца», что он заменил им Христа, каждое слово ловят, служат раболепно. В прельщении они, что ли? Я на себе ощутил, какую власть он может взять, если отдать ему свою волю. И его «чада» могут и не поверить рассказанному мною и даже написанному. Но верится, что Господь не оставит их в заблуждении. Как же осторожны должны быть мы, христиане!..»
Что ж, печальный и поучительный случай. Слава Богу, что этот молодой христианин, охраняемый молитвами духовника, нашел в себе силы признаться в обольщении, покаяться. А ведь могло кончиться значительно хуже – полной зависимостью от самозваного старца, падением, из которого не всегда можно подняться. Не случайно сказано: «Не всякому духу верьте...»
И что характерно: полностью изобличают действия этого лжестарца условия, которые он ставит пришедшим к нему людям, – не говори священнику на исповеди, не то целить не буду! Люди, прикрывающиеся Православием, в какие бы одежды они ни рядились, всегда боятся гласности, света. Поэтому особенно важно предавать огласке все подобные случаи и разоблачать этих духовных врагов. Мы должны помнить, что Православная Церковь – воинствующая, хотя это не означает, что мы с мечом или ружьем на кого-то идем – нет! Нет, у нас есть иное оружие: слово Божие, Евангелие и крест. И мы должны разоблачать наших недругов, воевать с ними, иначе какие же мы воины Христовы! Апостол Павел сказал: «Наша брань не против крови и плоти, но против... духов злобы поднебесных» (Еф. 6, 12).
Для врага рода человеческого очень страшно покаяние человека, так как оно лишает его власти над душой человеческой. Вспоминается откровенный разговор с одной очень опытной целительницей, знавшей массу трав, методы лечения натуропатией, диетой, очищением организма от шлаков, совестливой и самоотверженно-доброй к людям. Она была некрещена и в храм могла зайти с трудом, да и то тогда, когда в нем не было службы – по ее словам, молитвы «мешали».
– Почему бы тебе не креститься, Марина?
Как ни удивительно, но она, как оказалось, нисколько не заблуждалась насчет источника той силы, которой пользовалась при лечении и диагностике:
– Да, я сознаю, что мои действия, с точки зрения Бога, незаконны, что в вечности это может иметь не те последствия, которые мы ожидаем. Но я считаю, что нужно жить здесь и сейчас. А креститься... Ведь для этого надо каяться. А не случится так, что после крещения я эти силы потеряю? Я этого не хочу...
Как видим, боязнь покаяния, нежелание потерять незаконные «дары» приводит незаурядного, одаренного человека к атеизму – отрицанию Бога.
Хотя нередко случается, что увлечение мистикой и поверхностная жизнь в Православной Церкви мирно уживаются в одном человеке. Так случилось с А. Выйдя из традиционного материализма и «гуманизма», почувствовав после медиумических опытов, что мир нематериальный действительно существует, она жадно бросилась искать Бога, но как это часто случается с духовно непросвещенной интеллигенцией, кинулась искать его не там, где сосредоточена тысячелетняя духовная жизнь народа, в Православии, а в мистических дебрях Востока. Перечитав массу оккультной литературы, она наконец наткнулась на «золотую жилу», как ей казалось, всех творческих «откровений»: она стала принимать прямо «из Космоса» послания. Много сотен листов исписала «откровениями» об устройстве мира, духовными советами родным и знакомым, о вечных вопросах, стихами отточенной формы.
Будучи человеком, хотя и идеалистически настроенным, но верящим реальным ощущениям, она много раз домогалась, кто именно передавал ей «послания», не ее ли это подсознание. Но для подсознания было слишком много неведомой информации, «контактирующий» же с ней некто упорно отговаривался: имен не даем, в свое время все сама узнаешь, не все ли равно, если получаешь высшие знания, критерий которых – ощущения радости!
Постепенно, увлекшись «Агни-йогой», А. остыла к поискам «контакта с внеземным разумом», стала считать, что послания воспринимает непосредственно от «Учителя», Махатмы, а имени он своего не дает, мол, из скромности или потому, что не заслужила еще. «Учитель» говорил высокие слова о Боге, журил с юмором, если ученица раздражалась или увязала в суете, говорил, что ее крест должен соединиться с «мировым космическим крестом».
Друзья А., с которыми она делилась посланиями, были в восторге. Но А. «скромно» не ставила свое имя на произведениях: это, мол, не мое, а Учителя... «Учитель» тем временем умело подогревал в ней самолюбие, тайную гордыню: «Когда-нибудь сама ты Гуру станешь, но не спеши приблизить этот миг, в урочный час засветится родник», «Не прикоснись, неподготовленный! Смело входи, пламенный! Осеню тебя огненным крестом», «Готова будь. Не отклонись от Учения», «Но так творит в тебе живущий Бог», «Но к раздвоенью разве ты готова? Работать в планах двух – тяжелый труд. Тебя к нему не скоро призовут», «Большинство не готово – Я знаю. Но вести их должна ты – и к цели». И наконец, было вкраплено то, ради чего давались все эти «философско-поэтиче-ские» послания: «Человеку НЕ НУЖЕН ПОСРЕДНИК никакой между сердцем и Богом, вот к такому и надо вести». То есть доверяй не Церкви, не священству и даже не Евангелию – Богу на свой лад и разум. Самый вернейший путь к прелести! «Не покорным рабом в путь идти должен ты, человек, обреченно. САМ сумей избирать те пути, где посеяны Божии Зерна».
Удивительно ли, что, следуя этим «высоким советам», А. и не подозревала, КТО на самом деле ведет игру с ее душой, ей и в голову не приходило, что «к Богу» ее ведет дьявол. А дьявол прекрасный психолог и понимает, чем, когда, в какое время человека можно взять. Ты не готов к вере в Бога, не веришь в дьявола? Хорошо – другой путь. Ты веришь в космический разум, в колоссальные возможности человека? Давай их развивать, только открой сердце, доверься ведущей тебя силе! Ты потянулся ко Христу, решил, что пора посмотреть на Православие? Очень хорошо – принимай «Крещенское слово Учителя», «Сретенское слово Учителя», восхищайся великой жертвой Христа. Но не говори священнику обо всем, что ты знаешь и делаешь, – они замечательные, мудрые, добрые люди, но сознание их не вполне открыто, чтоб вместить все то, что уже известно тебе. Но все больше будет «продвинутых» священников, которые поймут великое сотрудничество Космоса...
Так наставляемая, А., переступив порог православного храма, не отказалась от бесообщения. Она дерзала приступать к исповеди и Святому Причастию без покаяния в грехе оккультизма, так как по невежеству и в связи с отсутствием духовника не считала это грехом, но более полным проявлением богообщения, недоступным «обычным» верующим, непонятным для «ортодоксальных» священников, которые, по ее мнению, не постигли пока более высокого уровня религии.
Потому А. не только не каялась, но и ничего не говорила священнику о своих «откровениях». Находясь в глубокой прелести, она безоглядно доверяла обольщавшему ее духу, который тонко подстраивался под новые, «православные» потребности своей подопечной.
Погибелью души могли окончиться эти дьявольские опыты. Но неисповедимы пути милости Божией, дающей возможность покаяться и спастись даже таким, погрязшим в бездне мистики людям. Через болезнь детей, через благочестивых людей, через скорби выводится душа из потемок оккультизма к Свету Истины.
Скорбный этот опыт поисков Благодати «без посредника» показывает: ты все вроде раскроешь, усовершенствуешь, приобретешь – и в один миг все отнимется у тебя, как рай у Адама. Ничего не удержишь без благодати Божией. Лишь тлен и смерть останутся.