|
Сергей
ПУШКАРЕВ.
Роль Православной Церкви в истории
русской культуры и государственности
III-Й СИНОДСКИЙ
ПЕРИОД
От Петра Великого до
революции
В высшем
управлении русской церкви в начале XVIII века произошла существенная
перемена. По смерти патриарха Адриана (1700 г.) Петр Великий
назначил местоблюстителем патриаршего престола митрополита
Рязанского Стефана Яворского, который руководил церковным
управлением в течение около 20 лет. В 1721 году был учрежден для
управления русской церковью святейший синод, или «Духовная коллегия»
из нескольких иерархов, поочередно переменяющихся. Для руководства
синоду был составлен знаменитым Феофаном Прокоповичем, епископом
Псковским, т. наз. «Духовный регламент», пытавшийся доказать
преимущества коллегиальной власти синода перед единоличной властью
патриарха. В делах веры синод имел власть и силу патриаршескую, но с
другой стороны он, как и другие коллегии, был подчинен надзору
генерал-прокурора и сената, и при нем состоял особый назначаемый
царем обер-прокурор, бывший царским «оком» в делах церковного
управления. С уничтожением высокого сана и верховной (формально
независимой) власти патриарха, русская православная церковь
утрачивала свою прежнюю независимость и формальное равноправие с
верховной светской властью и превращалась как бы в одно из ведомств
общегосударственного управления. Вместо величественной двоицы
московского периода — царя и патриарха — во главе всего управления
как светского, так и духовного, оказался император всероссийский, и
это конечно означало некоторое стеснение духовной свободы и
самостоятельности российской православной церкви.
В правовом
положении низшего духовенства в XVIII веке также произошла
существенная Перемена. В ХУ1-ХУ11 вв., приходские священники
избирались своими прихожанами и затем, по ходатайству последних,
поставлялись епархиальной властью к той или другой церкви. В ХУШ-Х1Х
вв. приходское духовенство назначается епархиальной властью, без
выбора прихожан, и постепенно оно обращается в замкнутое сословие.
Новый порядок, делая священника независимым от прихожан, ослаблял в
то же время общественные и нравственные связи пастыря с его пасомыми
и вел к некоторой бюрократизации церковного устройства. В XVIII-XIX
вв. заглохла общественноприходская жизнь в русской церкви и миряне,
в общем, отошли от церковно-общественной работы...
С другой
стороны, русское т. наз. образованное общество или интеллигенция,
проникаясь идеями безрелигиозного просвещения, в течение второй
половины XIX в. вовсе отходит в массе своей от церкви, и этот
пагубный идейный раскол в русском обществе подготовляет будущее
торжество разрушительных антиобщественных и богоборческих течений...
Конечно,
было бы совершенно несправедливо, если бы мы рассматривали
православную церковь в синодский период только как некую
ведомственную, бюрократическую организацию, лишенную творческих сил
и заслуг перед родиной. Уже в царствование самого Петра Великого
выдвинулся целый ряд выдающихся церковных деятелей, которые были в
то же время и крупными деятелями русской культуры. Таковы были уже
упомянутые сотрудники Петра Стефан Яворский и Феофан Прокопович,
известные не только как деятели церковного управления, но и как
крупные богословы, а Феофан кроме того, как писатель и публицист;
оба они были в числе тех западно-русских ученых, которые были
вызваны в помощь восточно-русской церкви. В числе этих
западно-русских пришельцев были и св. Димитрий, митрополит
Ростовский (1702-1709), который также был не только выдающимся
иерархом и подвижником, но и деятелем русского просвещения; он
составил «Четьи-Минеи» (жития святых на каждый день месяца), т. наз.
«Розыск о Брынской вере» (обличение раскольников), множество слов и
поучений, «Краткий катехизис», «Летопись царей и патриархов»,
«Каталог российских митрополитов» и др.; кроме того он составлял
духовные песни; в Ростове он устроил училище на свои срества. — Из
других иерархов Петровского времени должно еще упомянуть св.
Митрофания, епископа Воронежского (сконч. в 1703 г.); он горячо
поддерживал военно-патриотические подвиги Петра (в частности
сооружение флота и походы на азов) сочувствовал его
преобразовательной деятельности, но открыто и смело осуждал его за
чрезмерное пристрастие ко всему иноземному и за презрение к обычаям
родной старины.
Из
святителей и подвижников ХУШ-Х1Х вв. следует еще упомянуть св.
Тихона Задонского (1724-1783), Иоасафа Белгородского (1705-1754),
преп. Серафима Саровского (1758-1833), которые подвизались
христианским подвигом, прославились своей святой жизнью и были
источником духовной радости и утешения для всех, кто к ним обращался
за помощью и утешением.
Во второй
половине XVIII в. прибывший с Афона старец Паисий Величковский
(сконч. в 1794 г.) явился возродителем в русских монастырях древнего
института старчества, в духе преп. Нила
Сорского и его последователей — «заволжских
старцев»; они выдвигали на первый план т. наз. «умное делание», т.е.
духовную устремленность к Богу; достигая состояния большой духовной
высоты и даже прозорливости, старцы давали своим общением большую
духовную отраду, утешение, поддержку и помощь тем, кто приходил к
ним за этой помощью. Развитием старчества особенно прославилась
Оптина Пустынь (старец Амвросий Оптинский). Знаменитый наш писатель
Ф.М.Достоевский попытался в своих «Братьях Карамазовых» нарисовать в
лице старца Зосимы, литературный портрет
такого возвышенного и просветленного инокастарца, который призывает
своих собеседников не к аскетическому умерщвлению плоти, но к
духовному очищению и просветлению по слову евангельскому: «иго бо
мое благо и бремя мое легко есть»...
Из деятелей
в области церковно-исторической и богословской науки в конце XVIII и
в XIX в. должно упомянуть московских митрополитов Платона Левшина
(1737-1812), Филарета Дроздова (митрополит с 1821 по 1867), Макария
Булгакова (1816-1882), автора многотомной «Истории Русской Церкви»
(13 томов); Киевского митрополита Евгения Болховитинова (1767-1837),
автора целого ряда замечательных трудов по русской истории,
церковной и общей.
В синодский
период православная церковь ревностно и усердно продолжала свою
миссионерскую деятельность. Для распространения православия среди
разнообразного иноверческого населения Сибири много и успешно
потрудился в XVIII в. св. Иннокентий, епископ Иркутский. В первой
половине XIX в. архимандрит Макарий Глухарев основал Алтайскую
миссию, а протоиерей Иоанн Вениаминов (в монашестве Иннокентий, с
1840 г. епископ Камчатский, впоследствии митрополит Московский)
распространял христианство среди Якутов, на крайнем северо-востоке
Азии, а затем основал православную церковь в Северной Америке.
Наконец во второй половине XIX в. ревностный миссионер Николай
Касаткин основал православную миссию, а потом православную епархию в
далекой Японии, где он и скончался в сане архиепископа в 1912 году.
Значительным
событием в синодский период Русской церкви было воссоединение
униатов в Западной России с православною церковью, которое началось
еще при Екатерине Великой, а завершилось при Николае I торжественным
актом воссоединения, подписанным греко-униатскими епископами и
прочим духовенством 2-го февр. 1839 года. Главная заслуга в деле
воссоединения униатов с православной церковью принадлежит
митрополиту литовскому Иосифу Семашко. В 1875 г. присоединились к
православной церкви и униаты Холмской Руси.
Наконец,
нужно отметить значительное развитие школьного духовного просвещения
в России в XVI II-XIX вв. В самом конце XVIII в. кроме двух прежних
духовных академий (в Киеве и в Москве) были открыты духовные
академии в С.Петербурге и в Казани. Кроме духовных академий в конце
XVIII в. в России насчитывалось 36 семинарий и 115 духовных училищ
для обучения детей духовенства. — В начале XIX в. духовная школа
реформируется; при этом окончательно устанавливается 4 разряда
духовных школ: 1) академии, 2) семинарии 3) уездные духовные училища
и 4) приходские училища. Получение школьного образования признается
необходимым условием для занятия места священника. Сеть семинарий и
духовных училищ в течении XIX в. значительно расширяется. С 1843
года стали возникать училища для девиц духовного звания
(впоследствии епархиальные училища). В конце XIX ив начале XX в.
образуется широкая сеть церковноприходских школ (число которых
превышает 40.000) для распространения элементарного образования
среди широкой народной массы.
Духовная
наука, как богословская, так и историческая, достигает значительного
развития, а религиозно-просветительные общества и духовные
периодические издания пытаются нести духовную науку и просвещение в
общественную среду, пытаются снова возбудить в обществе интерес к
церковно-религиозным вопросам...
Великое
потрясение русской жизни в 1917 году должно было послужить для
русской православной церкви толчком к ее оживлению и возрождению. С
одной стороны поместный собор русской церкви, заседавший в Москве
осенью 1917 года, восстановил патриаршество на Руси, и 21 ноября
1917 года (на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы)
торжественно взошел на патриарший престол в Успенском соборе великий
иерарх Российской православной церкви святейший Тихон, патриарх
Московский и всея России. С другой стороны, согласно постановлениям
того же поместного собора, должна была восстановиться и возродиться
общественная церковно-приходская жизнь, замершая в синодальный
период русской церковной истории.
Обозревая
теперь тысячелетний путь, пройденный православной русской церковью,
мы видим, что она не стремилась к захвату власти над государством,
но и сама не обращалась в его безгласное и безвольное орудие.
Сохраняя, естественно, устремление к миру потустороннему и усиленно
призывая чад своих к заботам о спасении души, церковь однако не
отворачивалась от мира сего, не игнорировала его нужд и забот, но
деятельно и любовно участвовала в жизни светского общества, помогая
ему советами и поучением, а в случае нужды своими материальными
средствами. Заботясь в обычные времена о том, чтобы частный и
общественный быт русского человека был проникнут началами
христианской нравственности и благообразия, церковь в грозные и
критические моменты русской истории, в моменты опасностей, грозивших
национально-государственному бытию русского народа, возвышала свой
громкий и авторитетный голос, призывая русских государей и весь
русский народ к выполнению их национально-патриотического долга.
В новейший
период русской истории дружественное сотрудничество и взаимное
понимание между русской церковью и русским обществом нарушилось, и
это расхождение было одной из причин победы антинациональных и
антирелигиозных сил в лице большевизма. Объявляя войну всякой
религии и с особой жестокостью и настойчивостью преследуя
православие, большевицкая власть пытается разрушить великий
тысячелетний организм русской церкви. Но разрушая и загоняя в
подполье ее организации, большевики никогда не смогут уничтожить дух
Христовой веры. Не смогут истребить религиозное чувство в народе.
Ибо взамен возвышенных идеалов христианского вероучения и
христианской морали, они выдвигают лишь учение грубого бездушного
материализма и мораль звериной «классовой» ненависти. Разрушительные
силы зла, насилия и ненависти, быть может, еще длого будут справлять
свои оргии на широких просторах многострадальной руской земли, но
никогда не удастся им создать нормальное, здоровое и жизнеспособное
человеческое общество. Чтобы не погибнуть, русский народ должен
будет возвратиться к лучшим заветам родной истории и к признанию
общечеловеческих культурных ценностей. И это возвращение будет
временем возрождения и расцвета национального русского государства и
святой Православной Церкви.
|
