Не ведают, что творят?
(Об осквернении могилы диакона Ивана Федорова во
Львове)
Сведения о жизни русского первопечатника Ивана Федорова крайне скупы. Из
немногих сохранившихся источников видно только, что она была одинаково тесно
связана как с Великороссией, так и с украинскими землями, входившими в то время
в состав Польского государства. В 1532 году он был удостоен степени
бакалавра в Краковском университете. В 1564 году Иван Федоров, уже диакон
кремлевской церкви Николы Гостунского, вместе с Петром Мстиславцем издают в
Москве первую русскую печатную книгу «Апостол», а через год — два издания
Часовника. Вскоре они покидают Москву и поселяются в имении Заблудово известного
ревнителя православия, великого гетмана литовского Г.А. Ходкевича. Там ими
были выпущены Учительское Евангелие (1569 год) и Псалтирь с Часословцем
(1570 год). В 1572 году Иван Федоров перебрался во Львов, где издал
Апостол и Азбуку. В 1576–1581 годах Иван Федоров работал в Острожской
типографии, в вотчине другого великого ревнителя Православия — князя
К.К. Острожского. Там вышли в свет пять его изданий, в том числе знаменитая
Острожская Библия. Затем Иван Федоров снова вернулся во Львов, где и скончался
5 декабря 1583 года.
В своем послесловии к львовскому изданию
Апостола 1574 года Иван Федоров подробно излагает все злоключения и
трудности, связанные с созданием первой русской типографии, печатанием первых
русских книг: клевета, зависть, ненависть, отсутствие денег преследовали его до
конца дней. Однако вряд ли Иван Федоров мог догадываться, что напасти не оставят
его и после смерти, в наше время.
Как сообщает В. Поляков в православном
обозрении “Радонеж” (№ 3/68/, февраль 1998 года, с. 6–7),
украинские националисты вновь глумятся над памятью русского
первопечатника.
Во Львове сегодня всячески вытравляется память о диаконе
Иване Федорове, чья жизнь была тесно связана с этим городом. Здесь он печатал
свои книги в типографиях при Успенском братстве и Онуфриевском монастыре. Здесь
он окончил свои дни и был погребен все в той же обители преподобного
Онуфрия.
Поначалу первопечатника стали называть Иваном Федоровичем, дабы
великорусское “Федоров” не бросалось в глаза. Но любой, кто заглядывал в
биографический справочник, все равно натыкался рано или поздно на предательское
сообщение о том, что трудился Иван Федорович поначалу не где-нибудь, а в самой
что ни на есть распроклятой Москве.
Вскоре был найден более радикальный метод
преодоления “московского следа” в украинском первопечатании: в 1994 году
Украина выпустила почтовую марку, посвященную 500-летию первых украинских книг.
Таковыми признавались отныне издания краковского печатника Швайпольда Фьоля.
Правда, почему напечатанные немецким мастером на территории Польши богослужебные
книги на церковнославянском признаны украинскими “першодруками”, пока еще
остается загадкой для всех здравомыслящих людей.
Если бы дело ограничивалось
только выпуском чудаковатых марок и замалчиванием имени диакона Ивана — это
было бы полбеды. К сожалению, стремление вычеркнуть всякую память о москвиче,
который подарил Западной Руси первую книгу, приняло уже далеко не столь
безобидные формы. То, что началось глумлением над именем, закончилось кощунством
над прахом великого первопечатника.
Основанный еще при галицко-волынских
князьях, вероятно в XIII веке, Свято-Онуфриевский монастырь был заново
отстроен в камне в XVI столетии знаменитым ревнителем Православия и борцом
с Брестской унией князем Константином Острожским. В этой обители, которая
находилась под опекой знаменитого Успенского Львовского братства, была размещена
типография Ивана Федорова. Здесь печатались богослужебные и богословские книги,
которые так нужны были в это время на западно-русских землях, отторгнутых
Польшей и подвергавшихся невероятному по силе натиску католиков. Книги, изданные
диаконом Иваном, оказали огромную поддержку галицким русинам, которые отстаивали
свою православную веру от униатских происков.
Сам первопечатник впоследствии
был погребен близ монастырского Онуфриевского храма. Над его могилой была
положена надгробная плита, отмечавшая заслуги “друкаря книг, пред тым
невиданных”. Львовяне не постеснялись указать в надписи на памятнике, что
издатель первых на западно-русских землях книг — Иван Федоров — был
родом “москвитин”.
После Брестской унии 1596 года жизнь православных в
Речи Посполитой превратилась в нескончаемое гонение от католических властей. Во
Львове православные защищались более целого столетия. Лишь к началу
XVIII века принудили принять унию и сломленную Галицию. В Онуфриевском
монастыре водворились ревностные насадители католицизма — монахи-василиане.
Продолжая пользоваться монастырской типографией, созданной Иваном Федоровым,
они, как, увы, часто бывает с католиками, развернули настоящее гонение на память
православного русского первопечатника. Сначала его нагробие перенесли внутрь
храма, вмуровав его в пол неподалеку от входа. Место захоронения Ивана Федорова
оказалось потерянным. Хотя среди прихожан храма сохранялось воспоминание о том,
что погребли Ивана Федорова к северо-востоку от монастырской
башни-звонницы.
В 1903 году, при перестройке храма, погибла и надгробная
плита — ее замуровали в стену. Сделано это было, по всей вероятности,
сознательно, потому что федоровская плита давно стала объектом пристального
внимания со стороны исследователей. Ее успели, к счастью, обмерить, зарисовать,
сфотографировать. Была даже сделана гипсовая копия. Но, увы... Начало
ХХ века — это время, когда реформированное униатским митрополитом
Андреем Шептицким униатство сильно активизируется. С подачи австрийских властей
украинская греко-католическая церковь становится вдохновительницей движения
украинских националистов. Неудивительно, что в такое время ревнители
антимосковской идеи уничтожают нагробие Ивана Федорова — памятник не только
великому первопечатнику, но и единству православного народа Руси Западной и Руси
Московской. Кстати, уничтожили на всякий случай и нагробную плиту сына
первопечатника — Ивана Ивановича Федорова, — также погребенного в
Онуфриевском монастыре.
При Советской власти в числе немногих во Львове была
закрыта и Онуфриевская церковь вместе с василианским монастырем. Однако ее
объявили памятником архитектуры и даже реставрировали. В храме святого Онуфрия
был открыт музей Ивана Федорова, где экспонировались уникальные старопечатные
книги: знаменитые федоровские “Апостолы” — московской и львовской печати,
Острожская Библия и другие раритеты. Тогда же примерно на том месте, где некогда
был погребен первопечатник, была вновь положена надгробная плита, воссозданная в
первоначальном виде. Рядом с ней была воздвигнута многофигурная скульптурная
композиция, изображавшая диакона Ивана и его учеников. Неброская, удачно
стилизованная под старину, она хорошо вписалась в древний монастырский ансамбль
и стала украшением древнего Львова. А вблизи от Успенской церкви, рядом с
которой стояло несохранившееся здание первой львовской типографии Ивана
Федорова, великому первопечатнику также поставили памятник.
Но вот пришла
“перестройка”. Вновь стали открываться храмы. Подошел черед Онуфриевского
монастыря. Правда, как ни просили православные верующие возвратить им славную в
истории Православной Руси обитель, власти почему-то решили передать храм
греко-католикам, предписав музею покинуть церковные стены. Его сотрудники не
возражали. Можно было ожидать, что униаты будут благодарны федоровскому музею,
ведь благодаря ему был полностью сохранен Онуфриевский храм со всем его богатым
убранством. Но вместо этого, не дожидаясь истечения срока, назначенного властями
для переезда музея, отцы-василиане, взломав двери, выбросили из церкви на улицу
все экспонаты музея — в том числе издания Фьоля, Ивана Федорова, Скорины и
другие уникальные книги. Был январь, шел обычный для Львова мокрый снег.
Музейным коллекциям был нанесен серьезный урон. Помещения для них, кстати, так и
не нашли. Музей Ивана Федорова Львову, где опять восторжествовали идеи
национализма, оказался не нужен.
Этим безобразием, к несчастью, дело отнюдь
не ограничилось. Не зря василиане всегда считались “младшими братьями” иезуитов,
по образцу которых и был организован василианский орден. В соответствии с
иезуитским подходом “цель оправдывает средства” униатские монахи совершили еще
более кощунственную выходку: вновь с могилы первопечатника убрана плита. Исчез
из Онуфриевского монастыря и памятник Ивану Федорову и его ученикам. Вся
территория старинного кладбища вблизи храма была буквально перепахана и
раскопана — так в 1996 году производилось благоустройство
василианского монастыря, в ходе которого погибли почти все древние православные
захоронения. Душа об этом ни у кого из отцов-василиан не болит —
кладбище-то православное, еще с доуниатской поры. Несколько недель подряд с
поруганного погоста самосвалами возили из Онуфриевской обители землю,
перемешанную с костями наших православных предков. Были среди них и останки
галичан — мужественных борцов с принесшей Руси столько горя унией. Были и
кости диакона Ивана и его сына... Бог весть, где теперь разбросаны они по
обезумевшей Галицкой земле среди впавшего в беспамятство народа, совершающего в
угаре националистического бреда свое самоубийство.
На месте православного
кладбища Онуфриевского монастыря — живописные цветники. Там, где была
могила диакона Ивана Федорова — ларек, где торгуют дешевыми униатскими
брошюрками и лубочными образками. Но и этого показалось мало ревнителям
самостийной “неньки-Украины”. На исходе 1997 года городские власти приняли
очередное “идейно выдержанное” решение — убрать с территории старого города
другой еще оставшийся памятник Ивану Федорову около Успенской церкви. Но это,
кажется, мало кого трогает. Труднее всего понять молчание российского
консульства во Львове и посольства России в Киеве. Московским чиновникам дела до
поруганных костей русского первопечатника, естественно, и того меньше.
Все же
благодаря протестам русской общественности в настоящее время варварский акт пока
приостановлен. Но нет сомнения, что в “подходящий момент” неутомимые борцы за
“самостийность” с удовольствием расправятся с памятником при молчаливом согласии
“культурного” Запада. Если нам дорога великая русская культура, нужно ее
отстаивать.
Газета «Россiя» № 07 15.05.98г.
Станок Московского печатного двора, XVI в.
Книжный знак Ивана Федорова
|
|