Митрополит Сурожский Антоний ПРОПОВЕДИ НА АПОСТОЛЬСКИЕ ПОСЛАНИЯ (Проповеди)

     О чем говорит Апостол Павел в сегодняшнем апостольском чтении? Он говорит, что, исполняя дела Закона, предписанные в Ветхом Завете, мы не можем достичь спасения, то есть того состояния, когда мы делаемся родными Самому Богу, разделяем ум Божий, общаемся с Ним любовью, входим в то состояние, при котором жизнь Божия бьет ключом в нас самих и из нашего сердца потоком бьет и орошает собою все.
     Закон Ветхого Завета Апостол Павел называет воспитателем; а мы знаем, что такое воспитатель: воспитатель – это тот, кто в течение всего нашего детства и юности подготавливает нас к жизни; и его роль кончается в тот момент, когда мы созрели, стали взрослыми и вступаем в жизнь в полном, ответственном смысле этого слова. И вот жизнь не может до конца определяться законностью: делать то, что предписано, еще не значит стать взрослым, зрелым человеком. И не напрасно Ветхий Завет нам говорит о том, что всякий исполняющий заповеди древности может назвать себя праведником – он ничем не погрешает против того, что ему приказано; но жизнь через это он еше не может получить.
     О заповедях, которые Он Сам дал нам, Христос говорит: Когда вы все это исполните, признавайте, что вы все-таки неключимые, – то есть несовершенные, – рабы, потому что не в заповедях дело, а в том, чтобы через них приобщиться и уму, и сердцу, и воле Божией.
     И когда Апостол Павел нам говорит, что мы должны жить верой в Господа Иисуса Христа, Который как бы упразднил Собою закон ветхий, он подчеркивает, что это не призыв к беззаконию, что это не делает Христа учителем беззакония – это нас ставит на новую почву, так же как окончание нашего воспитания вводит нас в новую жизнь.
     И какова же эта новая жизнь? Апостол Павел опять-таки ясно об этом говорит: новая жизнь заключается в том, чтобы жить всем тем, что представляет Собой Господь наш Иисус Христос, а не только исполнять то, что Он нам предписал или посоветовал. Речь не о том, чтобы делать, а о том, чтобы с Ним жить; дело не в том, чтобы эти заповеди исполнить и быть в состоянии сказать: Господи – чего Ты от меня еще хочешь? Разве я не исполнил то, что Ты сказал?.. Дело в том, чтобы так сродниться со Христом, чтобы те заповеди, которые Он нам дал, уже перестали быть заповедями, как бы приказами извне, а стали бы нашей подлинной, обожествленной природой, чтобы эти заповеди были для нас как бы образом, картиной того, что представляет собой настоящий человек, когда он иначе и поступить не может, когда он так сроднился со Христом, что всякая Его заповедь, всякий совет, всякое указание, всякий пример и самая Его личность стали для нас тем, чем мы только мечтаем быть и чего мы стараемся достичь трудом, подвигом. Потому что Царство Божие берется силой: не насилием над другими, а насилием над собой, над своей падшей природой, над своей косностью, над своей ленью, над своими страхами, над своим безбожием.
     И вот Апостол Павел нам говорит, что он это познал, и теперь для него вся жизнь – Христос. Что это опять-таки значит? Это значит, что он так принял Христа, так Ему поверил до конца, так предал Ему свою жизнь, что ничего у него в жизни не осталось, кроме того, что сродни Спасителю Христу. Всё стало для Павла чуждым, что было причиной вхождения Сына Божия в область смерти и привело Его к распятию; все это стало для него чуждым, предметом ужаса и отвращения, и теперь он живет новой жизнью. Прошлая жизнь, заключавшаяся для него в том, что он исполнял те или другие правила, прошла; теперь пришло для него время свободы, когда Христос его освободил от подчинения Закону и открыл ему новый закон – закон вечной жизни, приобщения к Богу, общей с Ним жизни.
     И это произошло не только с Апостолом Павлом. Мы знаем из нашего опыта: когда мы кого-нибудь глубоко полюбим, когда мы кого-нибудь уважаем, мы стараемся стать достойными его; то, что является его мыслями, его идеалом, его чувством, его отношением к жизни, делается нашим: мы стремимся быть подобными ему. И в этом смысле мы можем понять, что значит отношение Апостола Павла ко Христу.
     И мы знаем также: случается, что человек доходит до грани смерти, болезнью или опасностью смертной; и вдруг что-то его спасает: он исцеляется от болезни, он спасается от предельной опасности. И вдруг он понимает, что в тот момент его прошлая жизнь пришла к концу, что если только все было бы “естественно”, как положено по человечеству, он должен был бы умереть. Если он жив – то только чудом; а раз чудом, то его жизнь больше ему не принадлежит, она принадлежит Тому, Кто ему дал новую жизнь, она теперь стала Божией.
     Мы говорим постоянно в наших службах: “Сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим” – вот что это значит. Я когда-то знал человека, который был присужден к жизни, и к умиранию, и к смерти в концентрационном лагере; и ему выпало освобождение. И он мне говорил, что вся его прошлая жизнь вымерла в этом плену, в этом рабстве, и что выпущенный на свободу, он как бы вновь родился, и теперь его жизнь не ему принадлежит, а Тому Живому Богу, Который дал ему свободу.
     Подумаем об этом: каково наше положение по отношению ко Христу? Не относимся ли мы к Его заповедям так, будто это заповеди Ветхого Завета? Я, мол, исполнил все, что Он сказал, и Он с меня больше как бы ничего спрашивать не может. Мы выполняем заповеди из страха наказания – адских мук или мелких наказаний, которые нам могут выпасть на долю в течение жизни; мы выполняем их по расчетливости, как наемники, которые ожидают себе как бы награду, плату за то, как они живут...Мы же должны научиться так жить, как сыновья и дочери. А сыновья и дочери – это значит Божии чада, по образу Единородного Сына Божия. И тогда, действительно, путеводитель, воспитатель, которым для нас в начале является Закон, те правила, которые нам даются, нас теперь доведут до грани, когда мы вступаем в область царственной свободы чад Божиих, о которых говорит Священное Писание. И эта царственная свобода заключается в том, чтобы так сродниться с Богом, так уподобиться Христу, чтобы, как говорит святой Ириней Лионский, силой Святого Духа в Единородном Сыне Божием, Который живет в нас и в Котором мы живем, стать единородными сынами Божиими, детьми Живого Бога. Аминь!